Самоистязание

Гладкая загорелая кожа. Но это только на первый взгляд. А если присмотреться? Грубая багровая линия рассекает эту прекрасную кожу. Рядом ещё одна и ещё...  

Гладкое острое лезвие рассекает плоть. Очередная багровая линия тянется прямо за ним. Алая струйка крови стекает по истерзанному плечу. Так медленно, так завораживающе. Это успокаивает меня. Мне хорошо, мне спокойно. Эта блаженная слабость, эта желанная Тьма! Вода вокруг тёмно-красного цвета. Я погружаюсь в неё.  

***  

Врачи говорят, что я безумна. Даже официальный диагноз есть, не помню, правда, его название, слишком сложное. Мать опять привела очередного хахаля. Говорит, что любит его, и у них скоро свадьба. А я ненавижу его! Хочу, чтобы он исчез и никогда больше не появлялся в моей жизни. Потому что он – чудовище! Но кому интересно моё мнение? Кто будет слушать психа? Всем плевать на меня! Матери очень удобно периодически отправлять меня в психушку. Она ведь устала, хочет отдохнуть от дочери-психа.  

Порез, ещё один. Струйка крови стекает по тонкой полоске пореза, она завораживает меня. Боль приводит в чувства. Она помогает сосредоточиться, отвлечься от проблем и плохих мыслей. А если я хочу расслабиться, для этого есть другой способ.  

Я привязала верёвку к полотенцесушителю в ванной комнате, затем накинула петлю на шею. После этого отошла и села на край ванны. Руками медленно натягиваю верёвку, чтобы она начала сдавливать горло. Удавка затягивается всё сильнее. Перед глазами всё кружится, будто я на карусели.  

– Уууууу! Ааааааа!  

Какой кайф! Возникает чувство эйфории, я расслабляюсь. Ещё туже, ещё… удар, всё кувырком. Больно... в горле будто огонь! Что происходит? Мне плохо. Не могу снять. Всё болит... не могу... дышать...  

– Помогите!  

Вместо голоса лишь хрип. Темнота...  

***  

И снова я в психушке. Это всё мамаша. Предательница! Сволочь! Да и хахаль этот ещё небось. Правильно, сдали дочь в психушку и радуются, отдыхают теперь. Предатели.  

Мне нужно успокоиться, нужно прийти в себя. Где бы взять? Чем бы? Как назло, нет ничего подходящего. Пробовала в столовой ложку стащить, забрали. Но я всё же нашла выход. Когда в очередной раз пришла медсестра, я заметила, что из кармана её халата торчало маленькое складное зеркальце. Осторожно вытащила его и спрятала. Когда все улеглись в «тихий час», вышла из палаты и заперлась в туалете в одной из кабинок. Затем разбила зеркальце. Говорят, что разбитое зеркало – семь лет несчастья. Ха! Ну и бред. Осколком провела по предплечью. Знакомая боль. Хорошо… Это успокаивает меня. Ещё порез и ещё. Кровь струится по руке. Завораживающе.  

Вдруг грохот. Дверь отлетает в сторону. Меня схватили.  

– Нет!  

– Тут повсюду кровь!  

– Куда вы смотрели? В перевязку её! Потом в буйное! Укол!  

– Пустите! Нет! Ааа!  

Пытаюсь вырваться, кусаюсь, но меня скрутили. Затем укол, и наступила Тьма.  

***  

Наконец-то я снова дома. От подруги я узнала, что, пока была в психушке, мой парень целовался с другой. Да ещё и растрезвонил всем, что я – псих. Сначала я не поверила ей. Решила сама убедиться, и стала следить за ним. И однажды я увидела, как он сосался с ней, с этой девкой! Тварь! Ну ничего, я покажу ему. Я им всем покажу!  

Ночью притащила канистру с бензином к дому, где он живёт, с той стороны, куда выходят окна его квартиры. Пусть посмотрит, что он наделал! Пусть узнает, в чём виноват! Я облила себя бензином. Ну и вонь! Ничего... сейчас... Достаю спички, зажигаю одну.  

– Смотри!  

Огонь. Он обволакивает меня. О, эта боль! Как жжёт!  

– Аааааааа!  

Бегу по земле, падаю на траву, катаюсь. Боль. Она обволакивает, проникает внутрь. Она успокаивает...  

Последнее, что услышала – это сирены. Наверное пожарка или скорая. Они всё громче. А затем...  

Тьма.  

Она повсюду  

Она во мне.