Пропажа

Как-то у меня сбежал кот по моей вине – обычное дело. Я открыл нараспашку все окна в квартире, позабыв, что не на всех установлены сетки москитные. Благополучно покурил, отужинал. Думал, что кот спит где-нибудь или лежит, но через полчаса-час меня пробило насквозь, как молнией: взъерошило волосы, остановило сердце, снизойдя до ног, и отрубило возможность ходить в принципе. Допёрло. Начал судорожно и с усиливающийся дрожью в коленках искать по комнатам, не видя в упор очевидный выход, а точнее окно. До этого гулял с ним у подъезда, показывая ему, в случае, чего куда идти, но не потому что допускал такое, а из-за того, что пришлось бы рано или поздно выпускать его. Всю ночь искал его вокруг дома, гуглил: " ЧТО ДЕЛАТЬ....". Стоял у окна томно, звал, прислушивался, переживал. К утру сходил ещё пару раз и поискал, но дома быстро уснул. Был в подавленном настроении и ушел прогуляться, чтобы успокоить себя хоть чем-то. Хорошо, что не все мудозвоны и умеют сочувствовать – меня напоили, а девочка-фотограф, которая случайно забрела в нашу компанию рассказала о таком же случае с её котом.  

И через полтора дня после пропажи, царапающей меня изнутри, иду домой уже трезвеющий, агрессивный писовщет. Подхожу к дому, ища ключи, и вижу боковым зрением чьи-то глаза. смотрящие на меня из дыры в стене, ведущей в подвал: грязную моську, чуток прищуренные, чуть ли не зарёванные глаза, сверкающие знакомым блеском, и будто на меня так смотрит запуганный ребёнок. Мои глаза медленно, как в испорченном пеплом желе, просроченном продукте, перевелись ровно на то отверстие, в котором отыскал на уровне чувств что-то до боли в душе знакомое. Подбежал, присел на колени, и сильно испачкался в побелке. Тут же котёнок начал почти кричать на меня, жалобно пищать, не даваясь, что меня, конечно, расстрогало сильно, и пришлось заплакать. Вышло, судя по звуку от домофона, людей пять-шесть, а когда всё же взял на руки "блудного сына", обнял с такой силой, что он закричал уже от боли. Принёс его в квартиру, сразу в ванну притащил под аккомпанемент ликования, фейерверков, стука пьяного сердца, но уже от бесконечной любви к грязному, плохо пахнущему коту, коему не исполнилось и года. Набрал тазик, отпустив животинку, раз шлёпнулся, заливаясь слезами, но каждый раз вставал, опираясь о что-нибудь. Вымыл его и закутал в своё полотенце, а на его любимом диване сидел, качая это тепло в комочке, как малое дитя.